Владимир Кацман рассказал Любови Антоновой, что на все матчи чемпионата мира по футболу сам покупал билеты за бешеные деньги, что не может себе позволить дорогих музыкантов на Калининград Сити Джаз, и как плакал на фильме Серебренникова в Каннах
Когда приходишь к Владимиру Кацману в офис, расположенный над пабом «Лондон», никогда не знаешь, чего ждать и кого можешь встретить. На этот раз перед моим появлением Кацмана занимал разговором Андрей Седин. «О чем это вы, ребята?» — не удержалась я от любопытства. Они хором стали рассказывать, что обустраивают новый «Пьяно-бар» внизу, под «Лондоном», что невероятная скульптурная композиция из меди с взлетающим в небо пианистом будет венчать вход и станет городской достопримечательностью, что сумасшедший, по их общему признанию, дизайнер Седин оформляет интерьер в своих излюбленных восточных мотивах, и что они нашли друг друга. Когда Андрей удаляется, Владимир Леонидович делится еще некоторыми подробностями, — его увлекает новый проект.
— Бар получается большой. Для этого мы предприняли ряд капитальных изменений помещения. Там будут черные глянцевые сортиры с золотыми унитазами, золотыми рукомойниками. Диваны тоже золоченые в будуарах будут стоять. Мы надеемся, что антураж поспособствует тому, чтобы люди пили, пританцовывали, танцевали, перетекали туда из «Лондона» и обратно. И да, это китч.
— Вот скажи, из твоего опыта — ты все же продолжаешь идти в эту нишу…
— Слово «ниша» мне не очень нравится.
— Хорошо, в сферу, связанную с общепитом, с питейными заведениями. Какой формат все-таки самый эффективный в Калининграде? Мне кажется, ты знаешь. Ведь все, что ты делаешь, — делаешь ради бизнеса. Поэтому это работает. И за это я тебя уважаю.
— К сожалению, не все, что я делаю, — ради бизнеса, но я понял вопрос. У нас самый успешный ресторатор — Максим Здрадовский. Он реально делает вещи, которые убивают просто. Я знаю, что за 9 мая выручка его ресторана была миллион рублей. За один день. Я когда это услышал, начал звонить своим, а у моих всего 300 тысяч в «Лондоне». Потому что это другое заведение, атмосферное. А туда [к Здрадовскому] приходят все. Прекрасный в городе сложился кластер — где-то кофейня, где-то ресторан, где-то булочная, прекрасная «Ла Стория» появилась, я бывал там пару раз. И все это вокруг «Лондона», ресторанная миля такая. Вообще, на «Лондон» грех жаловаться. Вчера, в среду вечером, был полный зал ребят, которые приехали делать «Городские выходные» и пикник на Верхнем озере — современные, модные, московские. А с бизнесом полная жопа в нашем городе. Мало кто зарабатывает.
— Пойдешь вечером прогуляться и видишь, что все заведения битком.
— Да, только «биток» этот за дешевые цены. Когда приезжают москвичи и питерцы, они просто охреневают [от удивления], как мы работаем.
— Но когда я обедаю здесь меньше, чем за десять евро в рублях, мне в кайф. Причем я ем гребешки в это время.
— Ой, смотри не отравись.
— Оправдываются ожидания по поводу футбольного чемпионата? Трезвые головы уже стали смотреть на него как на увеличение выручки процентов на 30 всего лишь. Сбудутся мечты о больших заработках, как думаешь?
— Думаю, да, у меня есть пиццерия «Вилла Ченто» на Острове. Она даже в дни, когда тестовые матчи проходили, увеличила выручку процентов на 30. «Пита Булл» там в два раза больше заработал, чем обычно. Меня очень умиляют те, кто говорит, что уедет из города на время чемпионата мира. Слушайте, ну ешкина мать, в кои-то веки в наш городишко приезжает большой ивент, событие мирового масштаба. Наоборот, надо протусоваться в этом во всем, понять болельщиков! Не говорю, что надо участвовать в драках, но хотя бы посмотреть, как они будут бить морды друг другу. Я только что скандалил с «Янтарь-энерго» — затеяли вести кабель вдоль всего моего периметра. Я им говорю: вы мне тут сломали площадку, где будет драка между болельщиками бельгийскими, которых я планирую сепарировать в новый «Пьяно-бар», и английскими, потому что где, как не в «Лондоне», они должны тусоваться!
— Им же нужен местный колорит, «Борщ и сало» подойдет?
— В «Борще и сале» будут украинцы с россиянами биться, тусовка случится выдающаяся. Куда уезжать? Я, например, купил билеты. По две тысячи девятьсот евро [каждый] на три матча в какую-то ВИП-зону. Первая игра будет Хорватия — Нигерия, мой партнер сказал: «Не покупай билеты, я тебя приглашаю в ложу, где будет президент Хорватии». Поэтому я на этот матч не стал покупать, а на остальные купил. Я был однажды в такой ВИП-зоне на финале Кубка Конфедераций в Питере, на «Зенит-арене». Двери раздвигаются, и передо мной стоят Марадона и Пеле, мило беседующие. У меня, естественно, начинается оргазм во всех смыслах. Как подобное можно пропустить?! Скорее всего, таких сумасшедших лохов, как я, немного, в основном все стремятся получить пригласительные. А я просто не люблю просить никого, поэтому билеты купил, к ним прилагается пропуск на машину, и вот я поеду на ней красиво на стадион по протокольному маршруту.
— Ты получаешь удовольствие от денег.
— Слушай, смешная вот это тема — деньги и их количество. Завтра прилетит Александр Мамут, мой приятель, создатель вот этой красоты (институт «Стрелка», форум «Среда для жизни», «Городские выходные». — Авт.). Мы как-то на юбилее Жени Гришковца встретились в Москве, я спросил его: «Саша, тебе это нахрена?» Речь шла тогда про его актив «Рамблер». А он говорит: «Ты не представляешь, какой кайф я испытываю от общения с молодыми айтишниками, командой в 300 человек, — я сижу с ними в офисе и подпитываюсь этой энергией всеобъемлющей». Поэтому что значит «деньги»? Ну да, я могу себе позволить купить такой билет на футбол.
— Спрошу по-другому. Где ты энергию берешь?
— Ты видишь, что я сейчас заведенный? Только что орал благим матом на свой коллектив, что они разрешили накануне чемпионата перекопать площадку перед клубом. Говорил уже. Энергия… Бывают провалы в самочувствии, я даже стал витамин С пить. Утром просыпаешься, чувствуешь — энергии нет, но потом как-то расходишься, придешь на работу и подпитываешься энергией управленца. Я не представляю, как живут рантье со своими квартирками, вкладами, земелькой. Конечно, у тех, кто каждый день процессом занимается, замыливается взгляд, а когда не делаешь это постоянно, приезжаешь, и у тебя абсолютно новые идеи. Люди зачастую начинают лупать глазами и говорить: точно, почему мы сами не додумались.
— Вернемся к чемпионату. Столько усилий потратили, столько денег закопали в Остров, в стадион, в инфраструктуру. Это будет дальше двигать развитие города?
— Абсолютно будет. В отличие от 750‑летнего юбилея Калининграда — Кенигсберга, который делался при Савенко (мэр Калининграда до 2007 года. — Авт.). Тогда закапывали деньги в какие-то не инфраструктурные вещи. Ну да, площадь сделали, несколько памятников. Это как раз в пустоту выстрел был. Почему я всегда выступал за Остров, за стадион? Потому что были задуманы и делаются правильные вещи. Вчера — и я нас всех поздравляю — Дмитрием Анатольевичем Медведевым объявлено, что на Острове в Калининграде создается офшорная зона. Хотя министерство финансов, как всегда, против, говорит, — я поржал! — в других регионах ухудшатся условия. Так для этого и существуют офшорные зоны, чтобы улучшить условия на определенной территории. Понимаешь, мы вытянули лотерейный билет! Любое государство, правильно выстраивающее свое хозяйствование, должно иметь такие территории. У Америки это штат Делавэр, у Британии — Виргинские острова и куча других кипров по всему миру. А почему мы не можем сделать?
— Ты серьезно веришь в эту тему с офшором? Почему?
— Да, конечно, я верю, тьфу-тьфу, не сглазить бы. Как я себе это представляю? Здесь появляется куча юридических адресов, для этого приходят правильные юристы-международники, им нужно будет где-то жить, где-то есть, где-то развлекаться. Им нужны будут юридические и физические адреса офисов и так далее. Мне говорят: подожди, ты-то чему радуешься? Я-то радуюсь, потому что у меня там рядом синагога, культурно-деловой центр, значит, я тоже могу в этом поучаствовать. Вопрос офшорной территории…
— Остров или больше Острова?
— Я думаю, что это остров в географическом понимании, а кто-то думает, что это — координированная широтой и долготой зона. Я попытался спросить напрямую у губернатора. Он говорит: «Я понимаю твой еврейский вопрос, но отвечать не буду пока».
— Но одно дело олигархат, который попал под санкции: их капиталы под угрозой и отчасти уже заморожены. Есть же другая часть людей, у которых имеются средства за границей, но которые никогда в жизни в Россию, какой бы офшор им не нарисовали, свои деньги не вернут. Вот ты бы как поступил?
— Я действительно сегодня проснулся в полпятого утра и ворочался, именно об этом думал…
— О чем ты не спишь по ночам, Володя?
— О чем я не сплю по ночам… О том, что сейчас тот, кто имеет деньги за рубежом, часто продолжает оперировать ими в России. Допустим, у инвестора честные деньги, заплачены все налоги, но средства выведены в иностранную юрисдикцию. А человек-то продолжает жить здесь, инвестировать, строить, соответственно, деньги ему нужны здесь. Как их можно заводить? Очень ограниченными юридическими способами. Один из них, — ни для кого не секрет, — занимать у своих же компаний под проценты, с возвратом. И вот начинается — не хватает времени отработать эти деньги и вернуть, продление кредитов и прочее. Брать деньги в российских банках разорительно. Поэтому, чтобы пользоваться своими деньгами в России, можно стать резидентом офшорной зоны, получить легально, без налогов, эти средства здесь и начать инвестировать тут же. Похоже должны рассуждать рыбешки помельче, вроде меня, акулы олигархические для другого будут использовать офшор. Но все равно обломится Острову, обломится. Плюс льготы особой зоны. Все это поможет развитию и Острова, и города, и региона. И главное — то, что лейтмотивом проходит через все наши с тобой интервью, — увеличится стоимость квадратного метра. Никуда мы от этого не денемся, потому что надо будет строить на сваях, как делают во всем мире на насыпных территориях. Дороги, дренажные системы — все дороже. Но при этом появляется клиент, для которого это делается, и, возможно, это станет соломинкой, за которую вытянется вся экономика. Посмотрите, как кайфово становится. Даже я, пессимист по натуре, вижу, какой у нас клевый город делается.
— Строительство синагоги заканчиваешь?
— Давай я тебе покажу. Смотри как красиво, иди сюда. (Показывает проект.) Сегодня мы устанавливаем вот эти два шпиля, их, кстати, на нашем заводе БМВ (Автотор. — Авт.), испросив разрешения у немецкого руководства, покрасили золотой краской бесплатно. К 16 июня мы откроем купол. Витражи почти готовы по мотивам произведения Марка Шагала «Сотворение мира», двери уже в покраске.
— К чемпионату приурочили?
— К чемпионату будет открыт купол и эти две башни. Часть фундамента старой синагоги можно будет увидеть под стеклом. То есть, когда ты заходишь внутрь, под ногами увидишь этот старинный фундамент. Дальше. С этой стороны синагоги будет новый культурно-деловой центр — это улица Октябрьская, тут отели, офисы, кафе, еврейский ресторан. Не кошерный, не хочу с этим связываться.
Есть другая дата, к которой мы хотим открыть синагогу. В ночь с 8 на 9 ноября 1938 года произошел первый акт холокоста — Хрустальная ночь. Синагогу разорили и подожгли, из окон еврейского приюта выбрасывали детей. В этом году 80‑я годовщина. Единственное место в современной России, где этот акт происходил, — это Калининград. Совместно с Российско-еврейским конгрессом, членом президиума которого я являюсь, и с Федерацией еврейских общин, крупнейшей еврейской религиозной организацией в России, решили открытие синагоги провести в эти даты — и день радости, и день памяти. К этому моменту откроем синагогу, фасад мраморный закончим. Внутреннюю отделку — а там 4300 метров квадратных — конечно, сразу не сделать. Я все-таки ищу, кто мне поможет.
— Можешь сказать, сколько уже потратил на строительство синагоги?
— Я вложил уже три с половиной миллиона евро, это 255,5 миллиона рублей. И еще очень много придется вкладывать.
— Ты согласен с тем, как журналисты писали об отставке мэра Александра Ярошука: «Закончилась эпоха». Что это за эпоха, как бы ты сформулировал?
— Мне сложно объективно говорить, потому что с Сашей мы дружим 25 лет, и для меня лучшего мэра быть не может, он уникальный человек, на своем месте был. Такие персонажи наперечет. Вот был на своем месте мэр Лондона Борис Джонсон, на велосипеде ездил. Как стал министром иностранных дел, жалок в своих рассуждениях, заявлениях, кажется, человек не понимает, о чем говорит. Это очень специфическая должность — мэр города. Ты знаешь, что Ярошук не имел никогда записной книжки, все номера телефонов помнит наизусть. Он идет по улице и называет по имени-отчеству простых людей, встреченных по дороге. Он огромную энергию имеет в себе, ее постоянно надо применять. Я не знаю нынешнего мэра, к сожалению, не пересекался, но я знаю, что действительно целая эпоха ушла вместе с Александром.
— Я бы сказала, что это эпоха руководства, построенного на отношениях, а ты бы как сказал?
— Ну да, есть бизнес по духу и бизнес по букве [закона], если сравнивать с работой мэра, то Саша — мэр по духу этой должности.
— По отношениям, то есть?
— По отношениям, по связям, по возможности толерантно относиться к друзьям, товарищам, нейтральным людям и врагам. Он никогда бы не позволил себе даже со своими врагами общаться с помощью маузера, как говорится. Это человек, который коннектил в этом городе многие элиты.
Меня очень умиляют те, кто говорит, что уедет из города на время чемпионата мира. Слушайте, ну ешкина мать, в кои-то веки в наш городишко приезжает большой ивент, событие мирового масштаба. Наоборот, надо протусоваться в этом во всем, понять болельщиков
— Ты много лжешь? Вокруг количество лжи и лицемерия превысило все допустимые пределы, мне кажется.
— Я стараюсь не лгать, а не лгать действительно сложно в сегодняшней парадигме, в той ситуации, что сложилась в современной России. Господь, который помогает, дал мне возможность не кривить душой. Поэтому я выбрал проект синагоги, поэтому я не лезу в какие-то большие и мутные, спорные вещи в бизнесе, чтобы с чистой совестью смотреть в глаза и сильным мира сего, и людям, которые объективно ко мне относятся. И стараюсь не читать в интернете комментарии тех, кто считает меня исчадием ада, наживающимся на других.
— Ты такой чувствительный?
— Девятого мая я плакал в зале Палас-де-Фестиваль в Каннах на премьере фильма «Лето» режиссера Кирилла Серебренникова. Мне удалось получить билет на это мероприятие, прошел по красной дорожке. Я даже не знал, что у меня билет в зону, где будут идти звезды, но я выстоял очередь и прошел вместе с ними.
— В смокинге? На Каннском фестивале даже фотографы должны быть в смокингах.
— Билет мне подарил продюсер Саша Егай. А про смокинг смешная история. У меня миллион бабочек здесь, а в Каннах была бабочка, которую надо завязывать. Я сколько раз пытался, и по интернету инструкцию смотрел, она у меня все время развязывалась. И я поехал к Егаю за билетом в галстуке.
— Подожди, а смокинг-то надел?
— Естественно, у меня есть смокинг в Каннах, шил мне его Клод Бануччи, известный каннский дизайнер, друг Пьера Кардена и Ив Сен-Лорана. Правда, он не черный, густо-синий, мне очень нравится. Короче, я приехал в галстуке, Егай категорически мне объяснил, что галстук не пойдет и подарил бабочку на застежке, а я ему свою, которую завязывать надо. И действительно, в десять часов вечера я оказался в очереди человек в двести. Очередь сепарировали интересно так. Передо мной развернули парня, у которого был расстегнут ворот рубашки, сказали: у вас 20 минут, чтобы купить бабочку. Но где бы он купил в Каннах, в полдесятого вечера, бабочку?! Мой дресс-код внимательнейшим образом оглядели человек пять, прежде чем я прошел к этой красной дорожке.
— И что было дальше?
— Я зашел на эту красную дорожку, и тут подъезжает лимузин — оттуда выходит съемочная команда, группа «Звери», Рома Зверь, кореец, который играл Цоя, девушка, которая играла Наталью, жену Майка Науменко… Потом, под впечатлением от фильма, я начал читать отзывы свидетелей тех событий, Гребенщикова. Он, кстати, очень неоднозначно относится к сценарию. Единственное, с чем все соглашались, что Серебренников может даже из говна сделать конфетку, что он и сделал. В зале было много людей, которым непонятна и чужда наша культура начала 80‑х, создание питерского рок-клуба. Справа от меня сидел какой-то англичанин с женой, возрастом под 80, слева от меня — какая-то французская мама с французской дочкой, которые читали субтитры на двух языках, английском и французском, а я слушал по-русски, и мне очень было приятно. Но я все время оглядывал зал и понимал, что у фильма нет шансов получить награду в Каннах, хотя место Серебренникова было свободно, и все ребята пришли со значками, с плакатами. Во всем этом тоже много лжи.
В Гоголь-центре я не был и вообще мало знаком с творчеством Кирилла Серебренникова, мне сложно оценить, что происходит с ним, хотя с точки зрения творчества — это креатив мирового, планетарного уровня. А что касается того, что ему вменяют, — как я могу это оценить?! Другое дело, что, как мне объясняют, — за нечто подобное можно прихватить любого творческого человека, и мы тоже могли с таким столкнуться, когда получили бюджетное финансирование на джазовый фестиваль. Первое, о чем я всем в команде, пребывающей в эйфории, сказал: ребята, главное, по стопам Серебренникова не пойти. Мы купили сиденья на Певческое поле, нас проверяли под микроскопом: «А почему вы не все сиденья поставили? Где еще шестьдесят?» Объясняем: они не влезли. — А где они? — Все хранятся на территории парка, мы их торжественно передали муниципальному предприятию «Центральный парк». В порыве творчества легко что-то потратить и не заметить, что к этому можно придраться.
— Что мы увидим в этом году на фестивале Калининград Сити Джаз?
— Джазовый фестиваль будет, как минимум, не хуже предыдущих, у нас будет серьезный, на мой взгляд, хедлайнер Антон Беляев, фронтмен группы Therr Maitz, победитель программы «Голос». Ты его послушай, у него очень неплохое творчество, это мирового уровня исполнитель. Увидишь, соберется тысяч десять зрителей. Но мы вынуждены все-таки идти по пути наименьшего сопротивления. Будет, как всегда, израильская певица. Итальянцев, играющих латино и фанки, мы пригласили во время поездки на джазовую конференцию в Бремен. Мы их там взяли, как говорится, тепленькими, увидев на одной из тридцати концертных площадок.
— Я не права, или уровень звездности все же стал пониже?
— Это всего лишь дань сегодняшней экономической ситуации, мы не можем позволить себе покупать звезд первой величины с такой ценой евро. Мы — бедный фестиваль, соответственно, всегда лавируем. Но будет весело, как всегда, обещаю.
Фотографии Светланы Андрюхиной