Владимир Шаронов рассуждает о важности гуманитарного образования, потерявшего целое поколение
Авторская колонка
Недавно на занятиях со студентами-гуманитариями случилось мне вспомнить Петрарку. И ненароком выяснилось, что только двое из присутствующих пятидесяти первокурсников слышали этом имя. Поначалу я счел это редким случаем, как говорится, «если не повезет». Но два моих близких товарища, давно преподающие доктора точных наук, без колебаний развеяли мое педагогическое визионерство. Оказывается, в технических вузах уже много лет вынуждены в течение двух начальных семестров подтягивать студентов по элементарному знанию школьного курса математики. Но и это не всегда помогает. Потому что еще один мой знакомый профессор рассказал, как студентка пятого курса экономического факультета спросила его:
У вас там, на доске, написано «Хэ-У, два сбоку»… Это что?..
Остепененный бедолага пережил потрясение, сравнимое разве что с ужасом Плейшнера, внезапно осознавшего свой провал. Из окна аудитории на местной Блюменштрассе преподаватель не выбросился, но теперь его мучает трудный вопрос: каким образом девица смогла соблюсти такую интеллектуальную невинность? Видимо, по стариковской привычке профессор видит причину всех бед в интернете. По мне же, выяснение первопричинности между неграмотностью и Сетью давно свелось к спору о яйце и курице.
Не хочу оценивать состояние нашего технического образования, — что до гуманитарной сферы, в которой только и проясняется, кто и что делает нас собственно людьми, то недавняя наша отечественная история может предложить обильный материал для размышлений. Вспомним, что каких-нибудь двадцать с небольшим хвостиком лет назад наступил период активного размножения у родителей наших нынешних студентов. В то суровое время как раз цементировалось мировоззрение тех, чей возраст сейчас в районе счастливого «сороковника». Сегодня они начинают приходить к государственным рычагам, а тогда были самым отзывчивым материалом на идеи и настроения, владевшие страной. Тогда на первое место был водружен не просто личный успех, но тот, что можно выразить в конкретных денежных знаках. Под сурдинку партийной деидеологизации школьная система разом «прозрела» и решительно отказалась от воспитательной функции. Свято место пусто не бывает, и новой идеологией стал крайний прагматизм с доходчивым лозунгом: «Полезно, что сразу в рот полезло!»
В середине 90‑х власти дружно призывали всех быстрее стать «конкурентными рыночными» человеками, а название одного из бестселлеров «Если хочешь быть богатым и счастливым, не ходи в школу» не нуждается в комментариях. В этом произведении, между прочим, утверждалось, что «образование на базе сложившихся ценностей добра, красоты, гуманизма, воспитания в человеке человечности есть зло, потому что оно не учит главному», что фокусирование на деньгах является для человека фундаментальным. Что же касается финансового успеха, то о нем было сказано, что «если вы прошли через восьмой класс школы, у вас достаточно образования, чтобы стать миллионером». Наконец, всем предлагалось усвоить, что жизнь — это игра, и она «заключается не в том, чтобы заполучить козырные карты, но в том, чтобы хорошо сыграть теми, которые есть».
В общем, вослед той книжке страну накрыли вульгарные перепевы звероподобных идей либерального рыночника Хайека и приснопамятного Гоббса с его «Левиафаном» (не путать с одноименным фильмом Андрея Звягинцева, их разделяют больше трех с половиной сотен лет).
Как известно, ленинизм утвердил выше теоретического познания практику. Немного раньше людям было сказано: «опыт есть ум дураков». Приходится признать, что в лучах этих позиций полотнище поднятого у нас знамени коммерческого прагматизма давно выцвело до примитивного утилитаризма. И что оно давно и совсем не случайно заражено спорами махрового цинизма. При этом многим сегодня особенно обидно, что они, старательно учившие уроки конкурентного и рыночного человека, совсем даже не обогатились, как им твердо обещали. Не хотелось бы выносить окончательных оценок, но очень похоже, что первый тайм мы уже проиграли. Увы, это был тайм и наш, и первого поколения наших детей, и нашей поспешной и быстро забытой «перестройки».
Наконец, о главном итоге: необразованность, особенно гуманитарная, стала восприниматься окружающими нормой. И сразу же — «как бы вдруг» — то здесь, то там в новом качестве самоутверждения объявил о себе союз необразованности и агрессивности, имя которому «невежество». Именно оно теперь выдает нечто невнятное и рожденное двумя извилинами за личные убеждения, гордится своим культурным плебейством и уже полюбило поправлять всех остальных.
Легко убедиться, что у всех народов невежество во все времена предпочитает доспехи с патриотическим воронением, ведь оно лучше скрывает лесть, угодничество и прочий низкопробный материал. Конечно, в нашей истории многое окрашено собственным «d’аmbre»: «Богомерзостен перед Богом всяк любяй геометрию, а се душевнии греси учитися астрологии и еллинским/т. е. ученым/книгам…; проклинаю прелесть тех, иже зрят на круг небесный: своему разуму верующий, удобь впадает в прелести различныя; люби простыню/т. е. простоту/паче мудрости, не изыскуй того, что выше тебя, не испытуй того, что глубже тебя, а какое дано тебе от Бога готовое учение, то и держи». Как видно, даже красота древнерусского слога не может скрыть удушающего аромата этого гимна невежеству.
Завершу размышления рассказом о двух последних встречах с по-настоящему богатыми людьми. Оба схожи в том, что много читают и долгие годы устремлены к самообразованию. Но есть между ними и отличие: первый рассказал, как был воодушевлен, перечитывая, впрочем, не Петрарку, а Данте. Второго, поглощенного множеством бизнес-теорий, я так и не смог убедить, что даже отец экономической теории Адам Смит создавал ее ради исключительно гуманитарного понятия — «справедливости».
И вот интересно: за кем же будет наш второй тайм?..
иллюстрации: Маргарита Миронова