В дороге

Все статьи

Арт-маркет

Фрагмент картины «Исаак»

В октябре работы Полины Чижевской можно было увидеть сразу на двух выставках. Софья Сараева побывала в мастерской художницы и поговорила с ней о большом путешествии, которое начинается на дедушкином чердаке

С Полиной Чижевской мы познакомились на праздновании еврейского Суккота. Во время следующей встречи, когда я брала интервью у писателя Льва Рубинштейна, художница писала его портрет в небольшом альбоме. Блокнот с зарисовками ассоциируется с ней не меньше, чем копна рыжих волос и строгий взгляд. В нем во время нашей беседы Чижевская начертит несколько линий, объясняя последовательность выставок. Блокнот она берет с собой и в путешествия, будь то любимая Армения или Израиль.
     Первую выставку Полина представила в возрасте семнадцати лет. После родился цикл «Русская земля»: много синего, мягкие, будто акварельные штрихи, аккуратные купола церквей и крыши домов в Юрьевце, Изборске и Кидекше. Таким же легким и свободолюбивым будет и следующий цикл «Звучание Севера» с бескрайним горизонтом, кучными облаками, собирающимися перед грозой, и круглыми шапками гор вдалеке. Уже в этих ранних работах Чижевской виден мотив путешествий, который спустя годы объединит циклы.
     Параллельно Полина пишет «Фрески для Параджанова», вдохновленные работами известного художника. Рисунки северных деревушек сменяют традиции армянской миниатюры на картине «Дары», кроваво‑красные гранаты в работах «Боль», «Судьбы» и «Драмы» и «параджановские» же гранаты белого цвета, символично украшающие «Праздник» и «Рождественскую колыбельную». Сам мас-тер появляется на картине «Ночной псалом»: он тянется к небосклону, на котором из россыпи звезд рождаются фигуры рыб.

 

     — Это очень поэтичный цикл, который складывался, как мозаика. У меня был свой код, — рассказывает Полина, показывая каталог с работами, вошедшими во «Фрес-ки». — Белая ткань здесь означает радость, а черная, как в «Ашик-Керибе», — печаль. На основе таких вещей я строила свой язык, который затем объясняла на выставках, показывая фильмы Параджанова.
     Впервые «Ашик-Кериба» художница увидела в достаточно раннем возрасте. Вспоминает, что в тот же вечер села за альбом и рисовала лист за листом.
     — Потом посмотрела «Цвет граната» (авторское название фильма об армянском поэте и ашуге — «Саят-Нова». — Ред.), и абсолютно прониклась образами и глубиной. Творчество Параджанова стало для меня искусством, которое говорит напрямую. Тогда же написала несколько работ и поняла, что я — не человек одной картины, — художница пододвигает к себе кружку кофе с кориандром и делает глоток.
     По словам Чижевской, есть художники, которые концентрируются, трудятся над одной картиной десятки лет и вкладывают в нее всю суть. Для нее же мир живописи складывается мозаичным путем. Октябрьская выставка «Куда уходит дорога» в Доме художника является продолжением серии «Окраина», которую Чижевская в это же время представила в Музее истории города Советска.
     — «Куда уходит дорога» — это и история о доме моего дедушки, саде вокруг него и моих детских переживаниях. Думаю, это такой род ностальгии, когда ты вспоминаешь свое ощущение жизни, внутреннюю гармонию, себя-исследователя, — рассказывает Полина о выставке «Куда уходит дорога». — В том доме был фантастический чердак, который сегодня можно сравнить с «Выручай-комнатой» (зачарованная комната из книг про Гарри Поттера, которая могла предстать в виде огромного зала, заваленного скопившимися за сотни лет вещами. — Ред.). Я откапывала там совершенно невероятные вещи: керамические чайники самых разных цветов, сифоны, мороженицу, давно утерянную золотую булавку. Через небольшое окошко на чердак падал луч света, а в воздухе кружили пылинки, которые потрясающе пахли солнцем. Мне было хорошо там.
     Дом дедушки Полины Чижевской находился в небольшом городке Кагарлык в Киевской области, где в прошлом располагались еврейские деревни. Их художница называет емким и очень понятным евреям словом «местечки». И хотя сама Чижевская эти местечки не застала, всюду слышит их отголоски:
     — Бывает, что во время путешествий ты вдруг встречаешь знакомые силуэты, запахи, лица, напоминающие о детстве. В этот момент чувствуешь, что ты уже не в гостях, а дома, что этот огромный, удивительный мир един, и в нем нет границ.
     Новая выставка Чижевской состоит из работ, на которых изображены местечки с их кладбищами и синагогами, традициями и праздниками, окутанными запахами фаршированной рыбы. Но вопреки глубокой исторической трагедии, навсегда уничтожившей эти местечки, картины Чижевской дышат светом. В них много белого, желтого, красного и удивительно яркого синего цвета. К этой легкости художница пришла, прожив трагедию еврейского народа в цикле «Освенцим. Боль».

Арт-маркет

     Мастерская Чижевской, в которой она работала над этими картинами, расположена на третьем этаже Дома художника. Вдоль высоких белых стен стоят холсты, напротив них расположился шкаф с книгами, — от собрания сочинений Бальзака до «Советского монументального искусства», — высокими вазами, расписными куклами, подаренными Черняховской художественной школой, и красным роботом-конструктором, который Полина нашла в небольшом магазинчике в Чикаго. Художница снимает с полки робота и говорит, что покажет его своим ученикам, изучающим авангард.
     — Я не разделяю подход, когда преподаватель показывает собственные работы ученикам и говорит: «Сделайте так же». Мне важно, чтобы дети росли думающими, понимающими и нашли себя, причем неважно, как творцы или как зрители, — рассказывает художница (она преподает в школе искусств «Солнечный сад» более двадцати лет — Ред.).
     Возле окна стоят два мольберта. Полина ставит на них картину «Wilno. Прощай, мы уходим». На огромном холсте, как и во всем ее цикле, живут две истории — светлая и библейская, где каждый говорил с богом напрямую, и темная, с покинутыми местечками, которую предвещают наспех собранные чемоданы. Пока мы фотографируем, Чижевская строго смотрит на работу, говорит, что не мешало бы доработать зеленый, и добавляет: выставки, которые она открывала этой осенью, ни в коем случае нельзя считать завершением цикла. Это был всего лишь привал во время долгой дороги.

Софья Сараева     
Фотографии Боки Су