Художественный руководитель театра «Модерн» Юрий Грымов в преддверии гастролей в Калининграде рассказал об универсальном понятии счастья, работе со зрителями и зачем ему зрительский дресс-код
— На гастролях в Калининграде театр «Модерн» дает спектакли «Ничего, что я Чехов?» 18+ и «Матрешки на округлости Земли» 16+. Почему вы выбрали именно эти постановки из вашего репертуара?
— Я совсем недавно был в Калининграде — он мне нравится, мне там уютно, и я понимаю его миропорядок. У меня в Калининграде даже есть друг — капитан барка «Крузенштерн» Михаил Новиков. Когда существует симпатия к людям и к городу, ответственность выше. Я решил выбрать что-то элегантное, чувственное, трогательное. Под эти определения подпадают «Ничего, что я Чехов?» и «Матрешки на округлости Земли» — два самых ярких наших спектакля.
— «Матрешки на округлости Земли» — это лирическая комедия о женщинах…
— Это скорее трагикомедия с элементами иронии. Все по-разному трактуют слово «комедия» — я ненавижу ту форму, что называется «поржать». Гарантирую, что на этом спектакле вы улыбнетесь, усмехнетесь, расчувствуетесь и немного поплачете, но это будут слезы любви, а не горя. Вы вспомните себя, своих близких и любовь. «Матрешки на округлости Земли» — один из наших хитовых спектаклей, его хорошо принимает широкая аудитория любого возраста. Часто вижу в зале восемнадцатилетних девушек и дам постарше, и все они в восторге.
— Спектакли о женщинах довольно популярны у публики, требует ли эта тема интерпретации в связи со сменой настроений в обществе относительно роли женщины?
— Мы такие же, как были, и мы все очень похожи. Даже понятие счастья у нас одинаковое, поверьте. Когда начинаются разговоры о том, что оно у всех разное, — это пижонство. Если мы честны перед собой, то извечные темы — веры, любви, надежды — работают с нами одинаково и объединяют нас. Сегодняшнему дню должен соответствовать формат спектакля, а не его содержание.
— А вы можете сформулировать универсальное понятие счастья?
— Чтобы были здоровы близкие, и мы не разочаровывались в любимых. Думаю, что так. И счастье никак не связано с карьерой.
— Сейчас модно быть успешным, многие называют это счастьем.
— Большая зарплата или успех — временное явление и секундное понятие. А то счастье, о котором я говорю, — основополагающее.
— В вашем репертуаре есть спектакль Nirvana16+, который вышел в новой редакции спустя 15 лет. Зачем потребовалась реинкарнация?
— Изменились я, мое отношение к профессии, зрителям, театру двадцать первого века и технологиям. Я полностью переделал спектакль: смысловое, сценическое, художественное решения — все новое.
— Про технологии — вы активно используете все, что предлагает 21 век. Судя по вашей биографии, в которой масса разных профессий, кажется, что вы невероятно открыты.
— Я рад, когда что-то меняется к лучшему. Но digital* — лишь инструмент, позволяющий рассказать трогательную историю. Можно рисовать одной краской — и будет хорошо. Если у вас много красок, вы нарисуете лучше. Поэтому у меня в театре одно из лучших световых решений в мире, что существенно влияет на наши спектакли. Сейчас мы пытаемся понять, как внедрять его на гастролях. Но оформление не может быть первичным. Главное — то, чем я хочу поделиться и о чем хочу промолчать или прокричать. Театр для меня — это высказывание. Я занимался телевидением, модой, кино, поверьте, театр — самая совершенная вещь. Здесь все сложнее, здесь живые люди и эмоции, и ничего не фиксируется на пленку. Труппа заранее строит каркас эмоций зрителя, проводит между ними единую линию. Театр в России — территория абсолютной свободы: там может быть то, что никогда не покажут по телевизору из-за политической цензуры и в кино, где цензура финансовая. В театре вы можете делать все, что угодно. Нужно рассчитывать только на команду, ваш дар и на зрителя, который, если все сложилось, кричит «браво».
Театр в России – территория абсолютной свободы: там может быть то, что никогда не покажут по телевизору из-за политической цензуры и в кино, где цензура финансовая
— Ваш единственный ориентир — зритель?
— Нельзя идти у него на поводу. Я никогда не думаю о том, как отреагирует публика, я делаю то, что мне близко, и рад, если это разделяют люди. У Андрея Тарковского есть прекрасная фраза. Его спросили: «Вас не расстраивает, что на ваших фильмах в зале сидит восемь человек?» Он сказал: «Значит, я сделал фильм для восьми человек». Сколько бы человек ни было в зале — это много. Я рад, что у театра «Модерн» есть успех. Мы молодой театр, я руковожу им два сезона, и продажи билетов у нас стремительно растут.
— В одном из интервью вы сказали, что сегодня универсального зрителя нет, институт критики и профессиональные награды не работают. А как зритель выбирает постановку?
— Сегодня работает только сарафанное радио. Зритель выбирает постановку, опираясь на мнения тех, кого он уважает. Универсального зрителя нет, мы разные, несмотря на общее понятие счастья. Некоторые люди вообще не ходят в театр — они его не понимают. Но на нашем сайте появляются сообщения от тех, кто в театр ранее не ходил и полюбил его в наших стенах. Мы работаем иначе.
— В театре «Модерн» вы постоянно используете разного рода инновации. Например, на постановку «Война и мир» 16+ собирали деньги с помощью краудфандинга. Он может стать постоянной системой финансирования постановок?
— Нет, не может. Нельзя постоянно обращаться к зрителю за помощью — это неправильно. Постановка «Войны и мира» — исключительная: 60 человек на сцене, хор имени Свешникова, 423 костюма. Такого спектакля нет ни у кого, мы готовили его три года. В декабре — премьера.
— Еще на некоторых ваших спектаклях действует дресс-код для зрителей. Зачем?
— Хочется, чтобы было красиво, чтобы люди понимали: театр — это дорогая вещь. Приходить в шортах нельзя. Зритель отзывается и приходит в соответствующем виде. Некоторые относятся к этому скептически. Помните, как было с Шариковым. Ему говорят: «Иди, помой руки и переоденься к обеду». А он: «Когда же жить?» Но жить — это и есть переодеться к обеду, надеть новую сорочку, взять под ручку девушку и хорошо провести вечер.
— Я читала вашу колонку про сериал «Чернобыль», какие сериалы вы еще смотрите?
— У меня много времени уходит на театр, не всегда получается смотреть сериалы. В свое время мне понравились "Во все тяжкие"18+, "Карточный домик"16+. Но я не сериальный маньяк, есть другие приоритеты. Я только закончил съемки фильма "Три сестры"16+, в этом году выйдет "Анна Каренина«16+ — экспериментальный фильм, где я использовал совершенно особый киноязык.
— Почему вы так много обращаетесь к Толстому?
— Так получилось, никакого умысла нет. Толстой, конечно, икона. Сейчас я занят «Войной и миром», и авторитет Толстого давит. Мне хочется сохранить русский дух. Пафосное словосочетание, но русский дух — не кокошники и балалайки, а темперамент.
* – Цифровой
26 ноября «Ничего, что я Чехов?»;
27 ноября «Матрешки на округлости Земли»
Драматический театр
Екатерина Вострилова
Фотографии из архива Юрия Грымова