Даниил Спиваковский о том, как по-новому предлагать литературу и почему важно влиять на чувства зрителей
— Судя по описанию, «Диалоги» — довольно редкий по жанру спектакль. Кто его придумал?
— Надо сказать, что сейчас новая форма — чтецко-драматические программы — довольно популярна. Я сотрудничаю с несколькими филармониями, где читаю классические произведения вместе с симфоническими оркестрами и народными коллективами. Проект «Диалогов» интересен тем, что мы строим отношения со зрителем по принципу русского драматического театра. На сцене два актера: великолепный джазовый музыкант Евгений Борц за фортепиано и его голос — это его авторская музыка. И мой голос драматического артиста. Нас познакомил импресарио, он предложил этот литературный материал: Воннегута, Довлатова, Зощенко и Куприна. Когда мы уже стали репетировать, конечно, фонтанировали, импровизировали. Не побоюсь высоких слов, но и в этой программе, и вообще в этом направлении существует просветительская цель. К нам учителя часто приводят старшеклассников, приходят студенты и молодежь. Сейчас такая жизнь — люди редко берут в руки книгу. Это раньше нас называли самой читающей страной, теперь у всех гаджеты.
— И надо какими-то другими способами предлагать литературу.
— Да, если человек не прочтет, то хотя бы услышит. Это очень важно и поэтому востребовано. При этом наш спектакль с интерпретацией и музыкой воспринимается по-другому.
— Лично вы чаще читаете классические произведения или современные?
— Я чаще читаю сценарии пьес, а в остальное время, наверное, все-таки классику. Сейчас стал перечитывать то, что не успел прочитать в детстве: неудобно ударить перед своими детьми в грязь лицом, хочется их опередить и все прочитать.
— Было ли у вас так, чтобы истории из книг на что-то вдохновляли?
— В этом и есть задача искусства: чтобы книги, театр, кинематограф, музыка, живопись вдохновляли человека, меняли его сознание, а задача артиста — направлять сознание, манипулировать им и чувствами зрителей в хорошем смысле. Если у зрителя ничего не изменилось после спектакля, он его благополучно забыл и отправился домой варить пельмени, нам нет смысла выходить на сцену.
— После школы вы год проработали в психиатрической клинике. Что вам дал этот опыт?
— В профессии — конечно, дал много, как и служба в Советской армии. Этот жизненный опыт обогатил мою личность. Чем актер со зрителями делится? Своим опытом. Мне доставались разные типажи, и какие-то образы, которые запомнились 18‑летнему мальчишке, я использую.
— Вас, кстати, любят приглашать на отрицательные роли. Как считаете, почему?
— Я всегда очень скрупулезно работаю над сценарием, и если достается отрицательная роль, пытаюсь найти первопричину, почему человек совершает какие-то поступки, даже самые преступные, которым нет никаких оправданий. У человека же есть какая-то своя правда, мотивация, пусть преступная, пусть ужасная, но есть. И тогда персонаж становится глубже. Даже в детских сказках отрицательные герои — не прямолинейные.
— А вам самому нравится играть отрицательных персонажей?
— В них всегда много драматургии. В школе девочки влюбляются в двоечников, правда, потом замуж выходят за отличников.
— Вы как-то говорили, что хотели бы сыграть роль без слов…
— Завидую Евгению (Борцу. — Ред.), потому что… Я всегда минимизирую, даже в классических произведениях, количество слов — все равно их никто не читает (смеется). Шучу. Хотя, может, и нет. Я хотел бы сыграть человека, который по объективной причине молчит, глухонемого, например. Потому что хочу передать эмоции и чувства не словами, а мимикой, глазами, пластикой.
— Вы преподаете в Институте театрального искусства и вместе со студентами ставите спектакли. Как себя чувствуете в роли режиссера?
— Я выступаю не только в роли режиссера, но и педагога. Это большая ответственность, поэтому очень долго отказывался от такого предложения. Молодые ребята приходят в основном после школы, они еще совсем неопытные и полностью мне доверяют, я не могу их разочаровать. Да, мы обучаем какой-то определенной профессии, но прежде всего наша задача в том, чтобы они стали порядочными, честными людьми, способными мыслить.
— Вы заняты сразу в нескольких проектах и ведете кочевой образ жизни. Есть ли у вас время что-то подмечать в городах, где выступаете, или воспринимаете их исключительно как площадку?
— Так получается, что мы бываем по нескольку раз в год в одних и тех же городах. Например, в Калининграде я был три недели назад. Не могу сказать, что досконально знаю город, но знаковые места посетил. Если бывал много раз, то уже не гуляешь, а отдыхаешь.
— В детстве вас часто водили в театр, вы стали актером. Считаете ли вы, что родители, может, непреднамеренно, но определяют судьбу своих детей?
— У нас в семье трое маленьких детей: 5, 7 и 10 лет. Мы знакомим их с разными сферами жизни, а выбор пускай сами делают. Они и в театр ходят, и спортом занимаются, с музыкой знакомятся. Я специально в актерскую профессию тащить не буду, если увижу способности и желание, помогу.
Кристина Черемушкина
Фотография Егора Сачко