Создаёт сказку

Пять лет назад Татьяна Андросова ушла из клинической психологии в сет-дизайн. Софья Сараева обсудила с ней изготовление декораций для бизнеса и создание «Лаборатории декора Androsova Decor»

— Знаю, что вы долгое время работали клиническим психологом, а затем занялись декором. Почему творчество сменило психологию?
— Творчество всегда было в моей работе. Мне повезло с работодателями, они давали свободу и поощряли инициативу: помимо экспертизы и диагностики, я вела арт-терапию, где пациенты могли реализовать себя. В одном из медучреждений в Томске мы изрисовали все стены. Когда стены кончились, переехала в Калининград (смеётся).

— Что изменилось с переездом?
— Устроилась в психиатрическую больницу, с энтузиазмом работала ещё пять лет, а затем ушла в декретный отпуск. Именно в это время ужасно захотелось сделать что-то своими руками. После моей «беременной» фотосессии у фотографа Анны Рафеевой мы вместе сделали ещё одну, для старшей дочери. Съёмка была в осеннем стиле, я целиком декорировала пространство. Затем случались другие фотодни: гонорары эта работа приносила небольшие, но мне было невероятно интересно. Когда пришло время возвращаться в психиатрию, поняла, что там для меня всё закончилось. К этому времени я уже три года была декоратором.

— Вы поменяли стабильный доход на плавающие гонорары. Было страшно?
— Конечно, но страх — это маяк, индикатор. Раз страшно, значит, туда и нужно идти. У меня не было потребности затыкать какие-то финансовые дыры, могла спокойно заниматься тем, чем хотелось. Муж поддержал моё решение, первые несколько лет спонсировал это хобби.

— Когда это было?
— Второго ребёнка я родила в 2013 году. Уволилась из больницы в 2016 году.

— Первые декорации для фотосессий вы делали из тех же материалов, с которыми работаете сегодня?
— Купить то, что нужно, было трудно, поэтому в ход шли самые разные материалы. Остался утеплитель — мы в тот момент строили дом — из него выпилила пилой единорога, добавила папье-маше. Сегодня работаю так же.

— Расскажите про экологический аспект.
— Для меня он важен, поэтому использую экологичные материалы, например переработанную целлюлозу. Каретки из-под яиц отдают в магазинах SPAR, «Виктория», «Берёза». Сначала выпрашивала, а теперь мне звонят и сами просят забирать, когда много накапливается. Активные подписчики, сортирующие мусор, тоже привозят материалы, оставляют их под дверью мастерской.

— Как правильно называть ваши работы? Скульптуры?
— Скорее малые архитектурные формы. Хотя я до сих пор не знаю, что это — то ли скульп­тура, то ли игрушка. Долгое время не знала даже, что такое Pinterest (площадка для обмена фотографиями, широко используется дизайнерами. — Ред.). Идеи, материалы — всё сложилось само собой. Изготовление фигуры занимает не меньше двух месяцев. У льва, например, года три была только одна голова. На съёмках мы прятали его за ширмой — будто выглядывает из-за неё. Туловище появилось, но скульптура по-прежнему состоит из двух частей, как конструктор. Так удобнее транспортировать: фигуры должны помещаться в автомобиль и, конечно, проходить в дверной проём.

— Сразу снимали мастерскую?
— Нет, вначале работала дома. Бралась за всё: ростовые куклы, театральные костюмы. Когда случайно распилила лобзиком кухонный стол, муж сказал: «Пора делать мастерскую» и на территории придомового участка организовал пространство для работы. Со временем перестала справляться с объёмом заказов, возникла необходимость в команде. Уже с ассистентами перебралась в мастерскую в городе.

— Как нашли их?
— Бросила клич в соцсетях. Любопытно, что девушка, которая откликнулась, давно следила за моими работами и несколько раз порывалась написать мне сообщение, предложить помощь. Сейчас у меня две ассистентки — они привносят свои идеи, я им доверяю. Более женственные, люксовые работы получаются у Юлии, с Оксаной воплощаем любые фантазийные вещи, иногда без эскизов.

— Сегодня вас знают прежде всего благодаря оформлению витрин.
— Приятно, но это лишь десятая часть того, что мы делаем. Регулярно оформляем большие и маленькие праздники, создаём атмосферу. Я психолог, и мне всегда интересно узнать о личности заказчика, чтобы предложить что-то большее, с эффектом вау. Часто слышу от клиентов, что нужен шок-контент, поэтому они обратились ко мне. Здорово, когда пожелания клиента совпадают с одной из идей, которую я держу в голове. Буквально недавно оформляли очень красивый день рождения в стиле Тосканы.

— Как находили первых клиентов?
— Пробовала разные варианты. Запускала рекламу в фейсбуке, но кроме дополнительных лайков это ничего не дало. Убедилась в том, что нет ничего лучше, чем рекомендации довольных клиентов.

— Первую витрину вы оформляли для бутика детской одежды Гаянэ Мусийченко. По рекомендации?
— В команде со мной и фотографом Анной Рафеевой работала стилист Сандра. Она вышла замуж и переехала в Голландию, а перед отъездом предложила мне задекорировать витрину для Гаянэ. Четыре года эта витрина была единственной. Первым крупным коммерческим проектом стало оформление магазинов мануфактуры «Карамельково». Кроме декора, расписывала им мебель в стиле прованс. Представители компании пришли ко мне на одну из съёмок — это было предлогом, чтобы познакомиться и пригласить в проект.

— Из чего складывается цена скульптуры?
— Закладываю все материалы, время — и у сотрудников, и у меня есть определённая стоимость трудового дня — и, чтобы зарабатывать, умножаю на два. Себестоимость объекта размером 50 на 50 сантиметров — в среднем 5 тысяч рублей. На выходе — 10 тысяч. Это дороговато для моей аудитории, поэтому много скульптур сдаю в аренду, поштучно или пакетами.

— Это работает?
— Раньше клиенты не хотели повторяться, но сейчас прокат стал востребован. Декораций много, все они сочетаются друг с другом. Будет практически незаметно, если у кого-то промелькнёт скульптура, которая прежде использовалась на другой площадке. Нет проблемы что-то перекрасить, немного переделать или иначе укомплектовать набор. Например, на Новый год было три пакета Щелкунчика для разных клиентов.

— Какая скульптура самая популярная?
— Кит. Фотографии с ним взяли в итальянский журнал. Фотографы сами отправляют в международные издания снимки с творческих фотосессий, где я выступаю сет-дизайнером. Недавно узнала, что именно так называется моя работа по комплектации съёмок.

— В Калининграде крупное сообщество декораторов? Кто-то делает похожие вещи?
— Я никого не знаю, но нередко слышу: «Мы обратились к тебе, потому что больше никого нет». Может быть, это хорошо. С другой стороны, хочется конкуренции, развития, совместных проектов. Я уже не справляюсь руками, планирую расширяться, уйти от ремесленного производства. Фрезерный станок, к примеру, может автоматически клонировать фигуры. В других городах формы вырезают роботы — только я в Калининграде делаю это руками. Необходимость масштабироваться диктует заказчик — ему нужно больше комплектов сладостей, цирка, космоса.

— Вы считаете «Лабораторию декора Androsova Decor» бизнесом?
— Она станет бизнесом, когда делегирую часть работы роботу. Станок стоит порядка миллиона рублей плюс логистика. Планирую справиться своими силами. О мерах поддержки для предпринимателей ничего не слышала, была занята в мастерской.

— Вы говорите, что частично не справляетесь с заказами, но при этом бесплатно участвуете в выставках и фестивалях. Зачем?
— Есть много идей, а когда нет дедлайна, реализация может затянуться на годы. У мероприятий же чёткие сроки, ради них можно постараться и поторопиться. К арт-фестивалю «Море внутри» 12+ в Светлогорске делаем гиппокампуса. Возможно, его увидят потенциальные покупатели — это хорошее промо. Я не могу быть самоуверенной, когда есть команда. Нужно обеспечивать её работой, достойно оплачивать.

— Приходилось сотрудничать с компаниями, у которых есть брендбук?
— Ещё нет.

— Если предложат работать по брифу, согласитесь?
— Если решение неудачное, мне обычно удаётся переубеждать клиентов. Я могу брать на себя ответственность советовать, поскольку у меня больше насмотренности и опыта. Сейчас непростая ситуация с заказчиком из «Балтии молл»: фотозона оказалась высокой, клиент просит отпилить полметра. Я отказываюсь, потому что это всё испортит. Ищем компромисс, может быть, удастся перенести декорацию в другое место, где она не будет никому мешать. Возвращаясь к вопросу: мне проще отказаться, чем сделать плохо. Или попросить не указывать авторство.

— Думаете, так получится? У вас узнаваемый стиль.
— Называю его «андросовщина» (смеётся).

— В одном из интервью вы говорили, что вдохновляетесь витринами в Германии и Голландии.
— А ещё в Москве, в ЦУМе. Однажды видела прекрасное оформление, каждая витрина была посвящена одной из европейских сказок. Разглядывала их часами и точно решила, что должна делать так же.

— Почему не все компании уделяют внимание оформлению?
— Наверное, не хотят выделять бюджет. Возможно, есть проблема с доверием. От владелицы одной из студий декора в Калининграде слышала, что она не готова ни с кем сотрудничать, оформление могут сделать и её сотрудники. Могу сказать точно, что те, кто делал витрины со мной, от декора не отказываются. Вместе придумываем, как уйти от сезонности, чтобы не менять четыре раза в год, а ставить минимум на полгода. Зимой можем добавить гирлянду, скульптуры преобразятся. Я всегда за то, чтобы заказчик не тратил много денег. Да и вряд ли успею создать что-то новое вовремя. К прошлому Новому году с ноября мы сделали 30 проектов. Все разные. А в аренду тогда взяли даже фламинго.

— Вы также говорили, что ограниченный бюджет стимулирует творчество. По-прежнему так считаете?
— Да, и не только он. Есть куча идей, они буквально витают в воздухе. Остаётся поймать и воплотить. Может быть, это звучит метафизически, но так и есть. Я не знаю, что такое муки творчества. Мне нужно просто сесть, подумать о личности заказчика и его аудитории и начать рисовать.

— От руки?
— Да, в программах работать не умею.

— А клиенты визуализацию просят? На каком этапе они видят, что получается?
— Смотрят эскиз карандашом, фотографии с примерами — дальше всё на доверии. Визуализацию попросил только клиент из «Балтии молл».

— Вы целенаправленно нашли мастерскую на Правой набережной?
— Нет. Когда впервые пришла сюда, меня укусила собака, — в тот момент подумала, что никогда не буду здесь работать. Но когда в предыдущей мастерской стало тесно, а новогодний сезон приближался, пришлось искать новое помещение. С покупкой станка придётся снова переезжать, здесь он не поместится. И ещё нужен дополнительный склад: сейчас их два, общей площадью под сто квадратов. Уже не хватает.

— Фотосессии, которые проходят в мастерской, приносят доход?
— Час съёмки стоит 8 тысяч рублей. В эту цену входит аренда пространства, услуги фотографа, стилиста, подбирающего одежду, и моё ассистирование. Мне кажется, для командной работы это недорого, в Москве цена будет в два раза выше. Для меня эти фотосессии — красивая игра, терапевтическое погружение. Готова сделать ещё дороже, чтобы сохранить эксклюзивность, а не превращать в поток. Аренда мастерской обходится около 25 тысяч рублей в месяц — фотосессии её окупают.

— У вас есть амбиции сделать что-то масштабное для города?
— Конечно. Недавно поступило предложение украсить Фестивальную аллею, но мои скульп­туры не простоят месяц под дождём. Ищу способы сделать их крепче и при этом оставить интерактивную составляющую. Можно, конечно, научиться работать с бетоном, но это другая история.

Фотографии Светланы Андрюхиной