Андрей Кропоткин в этом году проявил себя с необычной стороны — издал и презентовал публике собственноручно написанную книгу о 70-летии Калининграда, основанную на материалах городского Совета и богатейшем фотоархиве. Любопытная работа возбудила интерес к ее автору — бывшему профессиональному политику

Страсть к переменам
— Вы занимались бизнесом, потом вдруг стали депутатом, теперь, будучи председателем горсовета, увлеклись написанием книг. Как это происходит, что вы так резко меняете сферы деятельности?
— Мы все разные, есть среди нас люди, которые всю жизнь занимаются одним и тем же любимым делом — если они его находят — и счастливы. Есть люди, которым на каждом этапе жизни интересно что-то новое. Анализируя свою жизнь, прихожу к выводу, что отношусь, скорее, ко вторым. После армии я занялся электроникой, открывал один из первых магазинов бытовой техники на Ленинском проспекте, затем сеть фотолабораторий. В 1999 году решил заняться строительством и, можно сказать, работал в этой сфере до 2008 года. Потом был общепит, сеть ресторанов. Бизнес меня очень многому научил — появились опыт, соответствующее профильное и управленческое образование и понимание того, как должен развиваться город. Занимаясь этим каждый день, я видел, чем еще могу принести пользу, как способен применить накопленные знания в Калининграде.
Поэтому сейчас сфера моих интересов — политика.

— Тоже один из первых не только строительных, но и девелоперских проектов в Калининграде, в котором вы участвовали, — торговый центр «Плаза».
— «Плаза» — из тех объектов, которые мне и сегодня не стыдно показать. Сейчас я не занимаюсь операционной деятельностью, а тогда сам делал проекты, параллельно получал строительное образование и за девять лет досконально изучил этот бизнес. Каждый этап расцениваю как определенный опыт, которого у меня не было прежде. Если я чем-то увлекаюсь, то увлекаюсь, что называется, с головой. Все это время я учился, прошел много ступеней бизнес-образования и не прекращаю это делать до сих пор, потому что считаю, что человек должен вкладывать в себя, быть разносторонне образованным и получать новые знания, — наш мир так стремительно меняется! Кстати, занимаясь электроникой, никогда не думал, что буду что-то строить, а когда строил, и не думал про общепит — я и готовить-то никогда не умел. А тут разобрался даже в калькуляции блюд. И у меня действительно получалось, потому что, как говорят, «глаза горели». Потом, когда у собственника начинает затухать интерес, любой менеджмент справится, хоть и по-своему.

— То есть бизнес начинает затухать, потому что у Андрея Кропоткина пропадает к нему интерес?
— Потому что круг интересов становится шире, хочется больше сделать.

— Что же является причиной того, что вы решаете: все, больше мне это не интересно?
— Ну вот смотрите, на примере из спорта объясню. Увлекся я бильярдом, занимался каждый день, турнир выиграл — с тех пор больше к столу не подходил. Открылся фитнес-центр, начал играть в сквош, тренировался полгода, подоспел турнир — выиграл его и больше ракетку ни разу в руки не брал. Есть, наверное, какое-то определенное количество знаний, которые я высасываю, и потом мне становится не интересно, потому что необходимо перейти на другой уровень.

— В бизнесе понятно, его цель — получение прибыли, а какой интерес у бывшего бизнесмена в политике?
— В определенный момент жизни, действительно, на первом месте стоит зарабатывание денег. Но у меня сейчас среди приоритетов деньги даже не на втором, уже на третьем месте. На втором — отношения между людьми. А самым важным для меня стало то, какой след я оставлю…

— Это то, что в пирамиде Маслоу называется высшей ступенью потребностей, — самореализация?
— Самореализация, да, но я формулирую так: оставить свой след в обществе. Мне не надо ничего взамен, я просто хочу кайфовать от того, что сегодня что-то могу сделать и потом этим гордиться, я вижу реакцию людей, и меня это подпитывает, как выброс адреналина. Раньше видел, сколько заработал, покупал новую машину — получал приз, а сегодня мне это не интересно.

— Так обычно говорят, когда заработанное является фактом материальной обеспеченности на поколения вперед.
— Знаете, мне много не надо, оказывается.

— А никому, оказывается, много не надо. Просто планка «много» у каждого своя.
— Да. Есть определенные обязательства, взятые мною, но меня никто не заставлял их брать, — моя семья. Но лично мне, сто процентов, немного надо. Мне нравится то, что я сейчас делаю и чему одновременно учусь, — развитие территорий. — Посетил десяток успешных европейских городов, муниципалитетов, парламентов — у них местному самоуправлению сотни лет, а мы только учимся. И есть чему учиться, надо признать.

— Не очень модный тренд, мол, мы и сами не дураки, западное на российскую землю не пересаживается и не приживается.
Не надо пересаживать, надо смотреть, какие ошибки они делали, анализировать. Например, в Гамбурге трамвайные пути сначала закатали в асфальт, а теперь думают обратно вытаскивать и снова трамвай пускать. Вот и нам можно перешагнуть какие-то ошибочные этапы: у Калининграда денег на реконструкцию трамвайных маршрутов пока нет, но они все равно появятся, поэтому нужно сохранить трамвайную сеть — это мое видение, и оно совпадает с мнениями жителей города.

— У каждого города, как мне кажется, есть свой образ, своя идея. Каким мог бы быть Калининград?
— Вы абсолютно правы, но идеи четко выраженной у нас, к сожалению, нет. Одни поют про янтарь, вторые про Канта, третьи преклоняются перед довоенным прошлым. Я считаю, что у города очень серьезные перспективы, и для этого нужно определиться с позиционированием. По-моему, Калининград должен восприниматься как умный, образованный город для международных форумов, российских и зарубежных, с высокой туристической привлекательностью, которой и должно быть обусловлено приведение в порядок памятников, которых у нас не так уж и мало. Кант не зря говорил: «Имейте мужество пользоваться своим собственным умом». У калининградцев, кто бы что ни говорил, своя ментальность. Думаю, процентов восемьдесят молодежи бывали за границей, мы стремимся многие европейские вещи копировать. Я не говорю, что это плохо, — если умно копировать, это хорошо. Я три дня в Копенгагене ездил на велосипеде. Это быстро, обалденно удобно, эффективно, полезно для здоровья и экономично. Но там 400 километров велосипедных дорожек. Понятно, что за два года мы что-то подобное не сделаем, — они 90 лет это делали, у них цель стояла 50 процентов населения пересадить на велосипеды. Население там около 600 тысяч, и, когда я был, 42 процента уже ездили на велосипедах! В таком деле, кстати, Калининград может быть зачинщиком для всей страны.

— Мы люди XXI века,
мы другие, нам не надо
возводить крепость на горе

Бизнес и власть
— Запрос на депутатов от бизнеса до сих пор актуальный? Сегодня у нас горсовет на 80 процентов состоит из бизнесменов…
— На 90.

— Вот. Я понимаю, что был такой тренд. Он сохраняется?
— Вы знаете, я не сказал бы, что это плохо, потому что любой бизнесмен чего-то в жизни достиг. И если он созрел для того, чтобы помогать людям и действительно у него есть желание это делать, то лучшего помощника горожанину не придумать. Кроме того, он лично, своими деньгами участвует в жизни тех, кто, к примеру, оказался в трудной ситуации.

— Но у нас в горсовете как ни комиссия, так аффилированная с бизнес-интересами ее председателя.
— К сожалению, да, но я думаю, что в составе следующего созыва так не будет. Но не забывайте, депутаты горсовета имеют две главные функции — формирование бюджета и контроль за его выполнением. Больше ничего. Рычагов для реализации финансовых интересов у депутата нет, да и 44-й федеральный закон не позволит.

— Дмитрий Медведев на встрече с российским бизнесом вдруг заявил, что надо менять отношение общества к предпринимателям. Как вы думаете, почему этот призыв прозвучал сейчас, через 25 лет свободного рынка в России?
— У нас вообще-то не только бизнесменов не любят, чиновников не любят еще больше! Предприниматели за уши вытащили страну в девяностые, когда простые челноки наполнили товарами потребительский рынок, предприниматели построили новую экономику страны, создали и продолжают создавать рабочие места. Конечно, их роль в обществе огромна. Но и помощь государства им необходима. Во взаимном уважении общества, государства и предпринимательского класса должна быть гармония, какой-то баланс. Об этом, я думаю, говорил премьер.

— Вы говорите, что хотите реализовать себя как политик. У политика, как и у политической партии, всегда только одна понятная цель — прийти к власти. Какой власти вам не достает?
— Депутатом городского Совета я являюсь уже 10 лет, из них три года работаю председателем. Абсолютно твердо стою на земле. И хочу вместе с горожанами строить счастливый и красивый город. Это все, что я хочу сказать.

— Значит, по дороге к власти вы не будете грызть конкурентов, заниматься грязным делом, каким по определению является политика?
— Я считаю, что в жизни не место красит человека, а человек задает вектор развития и успеха. Поэтому я не держусь ни за какое кресло. Моя реализация состоит в том, чтобы самому принимать решения, потому что для меня это единственно возможный путь, продиктованный моей жизнью, опытом и полученными знаниями в разных областях деятельности. И сегодня есть желание двигаться вперед. Если я не смогу принимать решения — не смогу работать, отойду в сторону. На сегодняшний момент я получаю удовольствие от того, чем занимаюсь. Город — живой организм, он постоянно меняется, поэтому наш совместный путь может быть долгим. Да он уже немаленький! Мои бабушка с мамой приехали сюда в числе первых переселенцев в 1946 году, я здесь родился и никогда не думал отсюда уезжать.

— Тем не менее — это хорошо известный факт — ваши дети живут в Испании.
— Хорошо, давайте проясним этот факт еще раз. Я разведен восемь лет назад, сыновья со своей мамой живут в Барселоне, у них другая семья. И у меня здесь другая семья. Моя младшая дочка ходит в калининградскую школу, старшая дочь работает в Калининграде. Моя жизнь — здесь.

Красота по-калининградски
— Мы всегда имеем претензии к городскому облику. Нам не нравятся торговые центры, не нравится та или иная улица, дома некрасивые, еще что-то, но ведь у нас строительный бизнес — частный. Каким образом городская власть и вы, законодатели, можете влиять на застройщиков, заставлять их что-то переделать, перекрасить, перестроить? Ведь даже функции главного архитектора по этой части упразднены.
— К сожалению, это огромная законодательная проблема. Действительно, раньше с главным архитектором согласовывался любой фасад. Сегодня согласуется площадь застройки и высота. Все. Ляпы бывают очень серьезные. Мы до сих пор видим разношерстную застройку, хотя живем не в шестидесятых-семидесятых годах прошлого века, когда задача у власти была одна — дать народу как можно больше квартир. Поэтому с каждым застройщиком нужно работать до того, как ему выдано разрешение на строительство.

— Но застройщик ведь не обязан подчиняться?
— Не обязан, но многие уже начинают использовать более дорогие материалы для отделки фасадов.

— В силу сознательности?
— Пока в силу сознательности. Нужны правила, по которым, особенно в центральной части города, фасады обязаны пройти согласование у главного архитектора. Необходимо вернуть ему эти полномочия! Иначе получается что-то вроде пристройки на Черняховского — просто плевок в душу, особенно когда знаешь, что огромные государственные деньги тратятся на улучшение центра Калининграда. Хорошо хотя бы градосоветы стали проводить, оценивать проекты профессиональным сообществом архитекторов. Но есть и положительные примеры. Первое здание торгового центра «Европа» и правда, похоже на швейную фабрику. Зато второе сделано по проекту кенигсбергского главпочтамта, который стоял напротив Королевского замка и был снесен в семидесятых годах. По-моему, здание получилось красивым.

— Кенигсберг — город, которого нет, но его образ смотрит на нас отовсюду, да хоть с изображений в холле на первом этаже мэрии. Как увязать Кенигсберг и Калининград, слить в одну столь разные картинки? И надо ли это?
— Не надо. Мы должны сохранять памятники, бесспорно. Но у Калининграда должно быть свое лицо. Лицо и немецкого наследия, и советской эпохи, и российской действительности. Здесь же не живут немцы, которые жили в Кенигсберге, здесь совершенно другие люди — со своей ментальностью, со своими взглядами, со своим мнением, видением того, какой город должен быть. Только, к сожалению, мы не часто спрашиваем о нем у горожан. Вот я уверен на сто процентов, что надо провести референдум по вопросу восстановления Королевского замка.

— А ваше мнение?
— Строительство замка в том виде, в каком он существовал, по моему мнению, просто абсурд. Мы его из газосиликатных блоков собираемся строить?! Восстанавливать нужно не воздух, а сохранившиеся здания и памятники. Даже если бы стояли остатки стен, которые снесли в 1967 году, тогда бы я двумя руками голосовал «за». Есть подвалы — сделайте из них музей, стеклянный потолок, вот что будет современно. Мы люди XXI века, мы другие, нам не надо возводить крепость на горе. По-моему, сегодня нужно строить сооружение с современным архитектурным стилем и зонированием, с обязательным учетом потребностей горожан. По результатам конкурса «Сердце города» лучшим был признан проект архитектора Сагаля. Мне кажется, он оптимален для строительства в центре города.

— Если посмотреть на Королевский замок как на символ, восстановление которого станет неким прощением за город, который практически был разрушен?
— Знаете, в этом виноваты не мы, виноваты американцы и англичане, которые бомбили и жгли напалмом лучшую часть города. Сегодня я бы не осуждал советское правительство, которое приняло решение взорвать остатки замка. Это дело прошлых лет, и не нужно искать виновных. Нужно жить дальше. Я сейчас пишу вторую книгу — про людей, которые здесь жили и оставили свой след в истории человечества. Делаю много открытий, но я себя не ощущаю кенигсбержцем, я себя ощущаю калининградцем, жителем современного молодого города — ему 70 лет всего.

— 760.
— Слушайте, Калининграду 70 лет. История этой земли действительно насчитывает 761 год, но городу, который встал из руин благодаря первым переселенцам и ветеранам восстановления, — 70 лет. Вы откройте мою первую книгу, там много редких послевоенных фотографий, некоторые из них впервые опубликованы, и они документально свидетельствуют, что город был разрушен почти до основания. И сегодня это не Кенигсберг, а Калининград.

— Зная свою историю, люди
по-другому будут относиться к своему будущему, поверьте мне

Будущее в прошлом
— О чем ваша вторая книга?
— Хочу написать 100 легенд о выдающихся людях нашей земли за всю ее историю. Название — «Легенды янтарного края».

— Как правило, книги пишут в более почтенном возрасте, если вы не профессиональный писатель, конечно.
— Меня это увлекло три года назад. Обнаружилось, что нет полноценной книги об истории Калининграда. Есть отраслевые, точечные, но последовательной истории города я не нашел. Изучил ее на основе деятельности городского Совета, и это оказалось очень любопытно, создало костяк повествования. Книга получила много хороших отзывов, к основному тиражу уже печатали дополнительный. Совместно с НТРК «Каскад» сделали интересный проект — телевизионную версию книги. Программа называется «Прогулки по городу» и выходит два раза в неделю, записано 25 выпусков.

— Книга действительно получилась основательная, фотографии потрясающие…
— Все-таки я занимался бизнесом и создал ее с учетом маркетинга — кто-то посмотрит фотографии, кто-то прочтет подписи, кто-то обратит внимание на справочный материал, а кто-то втянется в текст. Но каждый получит представление о 70-летней истории Калининграда.

— Но мне кажется, вы уже с головой в новом проекте. Расскажите, как вы составили список выдающихся людей, кто на каком месте, какими источниками пользуетесь?
— Порядок хронологический. Хочу написать о малоизвестных фактах из жизни очень известных людей, здесь живших и трудившихся, — Википедией не пользуюсь, если вы об этом. Мои помощники работают в архивах, а сюжеты пишу я сам.

— Но как выбрать сто человек из великой истории великого города?
— Сначала я долго сомневался, а потом создал градацию. Пятьдесят человек из ста — это звезды очевидные и безусловные — Гофман, Кант, Ларс, Вагнер, Леонов, Ищенко, Денисов и другие. Дальше — более сложный выбор. Должны были совпасть три критерия — мировая известность, известность и достижения в масштабах страны и третье — большой вклад, сделанный там, где человек жил, в моем случае — на территории Калининградской области. Вот как доктор Лапидус. Наверное, половина населения может быть ему благодарна за то, что появилась на свет. Когда я эти критерии сформулировал, все встало на свои места. К примеру, долго думал, нужно ли писать историю о Людмиле Путиной. Получилось, что нужно, — мировая известность, первая леди страны, вклад в развитие своей родины, ведь реконструкции Верхнего озера, парка «Юность» прошли при ее активном участии.

— А что необычного вы можете сказать об этих людях?
— Да что вы, много! Вот Гофман. В представлениях большинства — романтик-сказочник. Но он был еще и очень известный юрист, композитор.

— Сколько времени занимает книга?
— Два часа в день и выходные. Встаю в половине шестого, в семь я уже на работе. Вот у меня есть два часа до девяти, чтобы заниматься своими делами. И перед сном, после 10-километровой ежедневной прогулки.

— Знаю, что вы необычные портреты сделаете своим героям.
— Не хочу пока раскрывать все секреты, но я действительно заказал портреты художнику. На них не просто внешнее сходство с персонажем, скорее, это его художественный образ. Моя задача — сделать так, чтобы вы посмотрели на картину и смогли сказать, чем этот человек занимался, чем стал знаменит. Король Отакар получился славянской, да еще и богатырской внешности, вроде Ильи Муромца. Его немногочисленные изображения, в большинстве скульптурные, позволяют провести такую аллегорию. Все портреты написаны маслом, это серьезные художественные работы, некоторые из них уже готовы.

— А с чего пришла такая идея — писать книги?
— Через книги я хочу воспитывать патриотизм, знание и любовь к своей истории. Мне письма пишут калининградцы, просто слезы наворачиваются, когда их читаю. «Я готова несколько пенсий своих отдать, чтобы внукам своим показать и прочитать», — ветеран восстановления написала с пожеланием продолжения моей работы над книгами. Это вообще потрясающие люди, настоящие патриоты.

— К какой же цели идет Андрей Кропоткин?
— Звучит несколько высокопарно, но я хочу, чтобы у нас был процветающий, действительно европейский город. Он должен для этого пройти определенный путь, я хочу помочь ему это сделать, и без знания истории сделать это невозможно. Зная свою историю, люди по-другому будут относиться к своему будущему, поверьте мне.

Любовь Антонова
Фотографии Егора Сачко