Этот текст, пожалуй, первый за последние несколько лет, в котором рублю отведена наполненная жизнью роль – роль Лазаря, героя, который умирает, чтобы возродиться. Не стоит напоминать, сколь часто мы слышали очередной панегирик по рублю, но слышна ли нам песнь его возрождения? – спрашивает экономист Павел Голубев
Авторская колонка
Единственный источник, который может говорить о воскрешении рубля после четырехлетней комы, — биржевые котировки ММВБ и обменный курс в банке. Однако цифры, которые банковские сотрудники меняют на вывесках в конце рабочего дня, по-прежнему свидетельствуют о том, что пациент скорее мертв. Причина — абсолютная и ничем не прикрытая антирублевая политика Центробанка.
Не будем вешать всех собак на Эльвиру Набиуллину, которая стоит на страже интересов правительства и бюджета. А интерес здесь один — довести рубль до такого состояния, чтобы твердые долларовые доходы от продажи нефти после конвертации в жидкие, простите, рубли с лихвой покрывали все социальные обязательства государства перед населением. Напомню, что наше государство получает «зарплату» в долларах, а тратит в рублях, поэтому крепкая валюта и слабый рубль — залог процветания. Другое дело — народ, который извлекает прибыль из своей кирки и мотыги исключительно в деревянных. По сути, только это является сдерживающим фактором для Банка России, чтобы не опустить национальную валюту до 80 рублей за доллар и 95 — за евро. Народ этого тупо не поймет, а глядя на нефтяные котировки, еще пуще, заподозрит неладное. К слову, уже заподозрил…
Привыкнув за 30 лет к прямой корреляции рубля и нефти, мы уже полгода ждем доллар по полтиннику, а евро — по 60 целковых. При текущей стоимости нефти (~70 долларов за баррель) рубль еще до новогодних праздников должен был отыграть по пять рублей к евро и доллару. Кроме того, в 2017 году рубль уже перенес все возможные болезни — от бесперспективности отмены санкций и еще большего похолодания отношений с США до начала открытой войны Европы с «Северным потоком-2». В текущем году рублю уже просто нечем болеть. «Рубль-2018» — это индийский бездомный из касты неприкасаемых, который может пить из лужи, мыться в Ганге, питаться тухлятиной и ему ничего не будет — ни диареи, ни сыпи. Однако, перенеся на ногах заморские болячки, рубль столкнулся с внутренним врагом — собственным эмитентом в лице ЦБ РФ.
В нынешнем году регулятор вряд ли найдет поддержку в борьбе с рублем извне, поэтому пришла пора использовать внутренние ресурсы, силы которых вряд ли хватит на обвал рубля, но на нивелирование позитивных для рубля факторов (рост цен на нефть, геополитическая стабильность, привлекательность валют развивающихся рынков и популярность рублевого кэрри-трейда) — вполне. Итак, что же придумала Эльвира Набиуллина для сдерживания рубля в 2018 году?
Бюджетный маневр
Эта гениальная шутка родилась в недрах Минфина и Банка России весной 2017 года, когда цена на нефть начала активно расти, одновременно обрадовав и огорчив ключевые ведомства, отвечающие за экономику, денежно-кредитную политику, бюджет и финансы. С одной стороны, рост обеспечивает больший по объему приток долларов в страну, с другой — требует рыночной коррекции рубля вверх, вслед за нефтью. Однако, как мы знаем, если первое для государства хорошо, то второе плохо. И тут, размахивая главным финансовым документом страны (бюджет РФ), в Банке России и Минфине решили принять некое бюджетное правило, которое требует считать, что стоимость нефти для бюджета, населения и страны в целом не рыночная, а та, что прописана в бюджете. А бюджет составляется, во‑первых, консервативно и пессимистично (40-45 долларов за баррель), во‑вторых, за полтора года до его исполнения (45-50 долларов за баррель). Иными словами, чтобы вы там ни видели в ленте NYMEX, ICE, Bloomberg или РБК, нефть для России стоит 50 долларов, а не 70…
Что касается 20 долларов разницы (в настоящий момент), то это дело государственное, и куда она идет, вам знать необязательно. Официальная версия — резервный фонд. Если так, то дело благое — пущай идут в кубышку, чай пригодится. Однако рублю от этого не легче. Другое дело, что никаким бюджетным правилом, тем более действующим в рамках одного государства, картину на международном валютном рынке существенно не изменить. Если инвесторы и трейдеры хотят рубль, то они и будут его хотеть, опираясь на общую картину, а не на одну лишь ее деталь. Поэтому Минфину и ЦБ РФ помимо сугубо внутреннего инструмента — бюджетного правила — придется в 2018 году исполнить еще и пти батман, и па де буи.
Скупка валюты
Когда государству нужно корректировать стоимость национальной валюты, на выручку приходит скупка или продажа иностранной валюты. Так как у Минфина и Центробанка задача не допустить укрепления рубля, то совершенно логично, что идет активная скупка евродолларовой массы. Как следствие, на валютном рынке появляется много рублей, а валюты становится меньше, — главный рыночный механизм спрос/предложение начинает работать на полную мощь, и рубль неминуемо скатывается. Однако Набиуллина и Силуанов решили ударить по рублю сразу из двух пушек. В процессе продажи Минфином иностранной валюты Центробанку, последний, чтобы расплатиться за доллары и евро, включил печатный станок и направил пахнущие типографской краской «хабаровски» прямиком в бюджет. Так было осенью прошлого года, так будет и в нынешнем, 2018 году. В ситуации, когда государство скупает иностранную валюту путем печатания национальной, рынок, каким бы рыночным он ни был, ничего сделать не сможет, так как схема «Минфин — ЦБ» это прямое влияние на спрос и предложение.
Рост инфляции и снижение ключевых ставок
Еще один способ нагрузить рубль не его ношей — снизить покупательную способность. Как? Есть много способов, но самый нереализованный потенциал, конечно же, у инфляции. Официальная инфляция за 2017 год составила 2,5 % при реальной в 10-15 %. Видно, что потенциал роста — огромный. О том, что по этому пути решили идти, свидетельствует целевое значение роста потребительских цен для I квартала 2018 года в 4 %. Возможно, что 4 % вовсе не предел, и 2018 год мы закончим с официальной инфляцией в 5-6 %, что обесценит и рубль, а значит, в какой-то степени и его обменный курс.
Кроме того, зная истинную цену рубля, Центральный банк в конце прошлого года активно снижал базовую ставку и продолжит снижать на протяжении всего 2018 года. Во‑первых, это тоже позволяет обесценивать рубль, во‑вторых, увеличивать объем выданных кредитов в рублях, что автоматически приведет к росту вращающейся рублевой массы. Ну и наконец, основная ставка в районе 5-6 % прогонит с рынка многочисленных любителей рублевого кэрри-трейда, что сократит спрос на рубли.
Легализация ICO
И наконец, весной этого года Россия должна окончательно определиться относительно криптовалюты и ICO. Если на первом, скорее всего, поставят крест, то первичное размещение токенов вполне может быть принято в той или иной форме. В любом случае, форма эта будет жестко зарегулирована. Однако любая форма ICO в России — очередной способ изъятия лежащих без дела рублей. В рамках ICO компании, — как уже состоявшиеся (тот же Telegram), так и безызвестные стартапы, — могут привлекать инвестиции за счет выпуска своей собственной криптовалюты (токенов). В рамках регулирования со стороны ЦБ РФ проводить такие инвестиции, вероятно, придется в рублях, что потребует продажи деревянных в обмен на токены. Если же рублевая масса, полученная за счет ICO, будет конвертироваться в фиатную валюту (доллары и евро), то нас ждет еще один фактор давления на рубль.
В любом случае, несмотря на то, что рубль по всем внешним признакам находится то ли в коме, то ли в летаргическом сне, — он здоров и давно готов встать и идти. Другое дело, что никому, кроме населения, получающего рубли в качестве вознаграждения за свой труд, это не нужно.
Иллюстрации из архива редакции