Николай Власенко нарисовал картинку с натуры — рассказал о том, как в один из вечеров с ним захотели наладить отношения сразу три девушки и что из этого вышло
Авторская колонка
Вечер обещал быть томным. В ресторан меня пригласил добрый товарищ Игорь. Состоятельный, нежадный чиновник, имеющий неплохой доходный бизнес и веселый характер.
Он был со своей девушкой Ирой, с которой у него были довольно продолжительные отношения и дочь полутора лет. Ира была весьма общительна, симпатична и имела множество подруг, желающих такого же кавалера, как Игорь. Поэтому в их компании у меня стояла непростая задача — никого не обидеть и выдержать натиск. «Нам ли, гусарам, соблазнять? Нам бы только отбиться!»
Потихоньку меня стали окружать разнообразные девушки, которых объединяло только одно — заполучить меня на сегодня, а может, и на подольше.
Первая присоединившаяся к нам звалась Олеся. С правильным восковым лицом кубанской казачки, хотя родом из Омска. Олеся никогда не пела караоке, но очень любила танцевать, а когда выпивала побольше, то снимала туфли и ее движения становились весьма пластичными и натуральными. И если следовать известной фразе «каждый выражает в танце свою сущность», было в принципе ясно, что и как она будет делать с вами в постели. Быстрым сексом с ней вы точно не отделаетесь.
Марина любила петь и как любитель пела много — все что пожелаете, — а потому немного однообразно и скучновато. Марина была высокой, под 175 см, блондинкой с большим ртом и узкими глазами, достаточно стройной, но немножко — как бы это сказать — «мословатой». Складывалось ощущение, что она так и не избавилась от девичьей угловатости, хотя навскидку ей было лет 25–27. Недавно она сделала решительный поступок по отношению к своей внешности: увеличила грудь до второго размера и теперь заслуженно ожидала увеличения внимания к себе со стороны мужчин.
Вообще, конечно, удивительная вещь — женская грудь. Весь мужской пол, с кем мне доводилось общаться на эту тему, категорически против пластической хирургии, используемой женщинами, и, тем не менее, никто никогда не оставлял без внимания героические усилия по этой части. Ну и, разумеется, вознаграждал кто как и чем мог.
Третья девушка, разыгрывающая в этот вечер приз в моем лице, была Александра. Ее появление было незаметным, коротким и конкретным. Она вдруг возникла возле нашего стола и, переговорив недолго с моими спутниками, подсела ко мне. За минуту до этого мой приятель шепнул мне:
— Недавно разведена, знает английский, несколько образований, пишет диссертацию.
Я понял, для кого меня позвали на этот «пир»: «тот, которому я предназначен, улыбнулся и поднял ружье!»
Александра решительно вступила в разговор, начав с того, что очень любит песню Высоцкого про «… и жена французского посла».
Я удивился:
— По-моему, это Городницкий?
— Да, может быть, но Высоцкого я тоже люблю.
Мы выпили за знакомство. Я спросил, что за тему она исследует в своей диссертации и в чем, так сказать, ее научная новизна?
— Она про то, что нужно сделать для всех чиновников показатели эффективности в их работе, так называемые KPI, и регулярно их отслеживать.
С этим было трудно не согласиться. Я решил уточнить:
— Но ведь сначала надо сформулировать стратегические цели для чиновника, после чего есть смысл формулировать KPI, замеряя его продвижение к ним?
— То есть?
Александра не стала дальше развивать эту тему, намекнув, что караоке — не лучшее место для научных дискуссий. Я согласился, и мы выпили за науку.
После очередного тоста наш разговор носил все более интимный характер. Я постоянно чувствовал ее грудь под моим правым локтем. Мы даже попытались что-то спеть дуэтом, но не смогли подобрать репертуар.
Между тостами ко мне подсел Игорь и тихо спросил:
— Пойдешь сегодня с Олесей?
— Нет.
— А чего?
— Не хочется.
Он удивился, но тему развивать не стал.
Тем временем продолжалась моя дискуссия с Александрой. Она предложила мне сходить завтра в Третьяковку, на что я тут же согласился, и мы обменялись телефонами. Хотя днем я уже был на предложенной выставке. Но разве это имеет значение для настоящего любителя искусства? В общем, Александра как-то проницательно и быстро прошлась по всем моим ключевым интересам, однако, убедившись, что сегодня я бесперспективен, подумала, что бросать меня рано, и так же, не прощаясь, растворилась в полумраке подвала, переделанного под караоке с говорящим названием «Куршевель»…
Конечно же, Куршевель, где ж еще одиноким интеллигентным людям, найти друг друга в такой недружелюбной Москве.
Иллюстрации Фила Мылова