Хэзер Смолл — голос M People — закрывает программу XI фестиваля Kaliningrad City Jazz и является, возможно, самой ожидаемой гостьей летнего праздника. Михаил Мирошников позвонил ей, чтобы поговорить о выходе Британии из Евросоюза, о том, как астма сделала ее одной из лучших британских вокалисток в истории, и о медитациях. Звонок, кстати, застал ее на Ибице
— Как дела, Хэзер?
— Отдыхаю, пытаюсь прийти в норму после результатов референдума по Brexit. Думаю, как жить дальше.
— И как же? Вы, кстати, голосовали?
— Я голосовала, да, но, скажем так, расклад не в мою пользу. На самом деле никто не знает, что теперь будет. А неопределенность еще никому никогда не шла во благо. Мое мнение таково, что если у тебя есть возможность свободного передвижения в пределах 27 стран — ею надо пользоваться. Честно говоря, я не могла поверить, что мы приняли решение быть отдельно от Европы. В этом нет смысла… Но большинство решило иначе.
— А как считаете, решение это повлияет на британскую музыкальную индустрию в целом?
— Мне кажется, что музыка — это интернациональная вещь. К примеру, у вас в России было время, когда определенные виды музыки были под запретом, и люди все равно находили способ слушать ее из-за рубежа. Музыка всегда найдет способ развиваться вне зависимости от референдумов.
— Ладно, бог с ним, с Brexit. Давайте об M People. Вы продали 10 миллионов дисков по всему свету. Когда это произошло, вы как-то это отмечали, устроили специальную вечеринку?
— Вообще то, что мы делали музыку и продолжаем сейчас, возможность получать за это неплохие деньги и радовать миллионы людей — это куда лучше любой вечеринки. Я каждый день отмечаю то достижение тем, что держу себя в форме — беру уроки вокала, занимаюсь спортом. Каждый выход на сцену до и после того достижения для меня — это вечеринка.
— Вы говорили, что выступление на Олимпийских играх в Лондоне — самое легендарное в вашей сольной карьере. А если брать совместные с M People?
— Ну я бы не использовала слово «легендарное», не я это сказала, а вы (смеется). Оно было приятным — это вернее. Но если серьезно, то «легендарных» выступлений много. Гластонбери. Концерт на стадионе Old Trafford в Манчестере. Был концерт, на котором мы спускались с вертолета, — это тоже довольно необычно. Все эти шоу — радость для меня.
— Когда было объявлено о воссоединении M People в честь 20-летия группы, его едва не отменили из-за ваших проблем с голосом. Что вы чувствовали тогда и как преодолели те трудности?
— Это, наверное, был самый страшный момент в моей карьере. Я была в абсолютном ужасе. Петь для меня — это как пить воду, есть, дышать. И вдруг я не могу этого больше делать. Пение — жизнь для меня.
Разумеется, я пошла ко врачу. Выслушала его. И выполнила все, что он мне сказал сделать. От первой и до последней буковки! Я поверила ему. Я не разговаривала вообще шесть недель — это было невероятно сложно, ведь, как вы уже, наверное, заметили, я ужасная болтушка. Шесть недель тишины, представь только! Со мной всегда была куча бумажек и ручек! Ну и это сработало. Я восстановилась.
— Насколько я знаю, вы ведь еще и астматик.
Как удалось астматику стать одной из лучших британских вокалисток последних десятилетий?
— Вы меня прямо засыпаете комплиментами.
Спасибо. Я, наверное, странную вещь скажу, но заболевание астмой мне во многом помогло сформироваться как вокалистке и выработать не похожий ни на кого стиль. Я осваивала особые дыхательные техники, чтобы астма мне не мешала. И то, что я особенным образом дышу, когда пою, слышно на записях — как M People, так и сольных.
Ну а кроме того, я не ем молочные продукты, не ем мясо, и я обнаружила, что это здорово сказывается на голосе. В лучшую сторону. Я вообще очень внимательно отношусь к своему здоровью — я много хожу, занимаюсь спортом, у меня есть щенок! Больше всего спортом я занимаюсь, кстати, именно с собакой — бегаю везде за ним.
— Слушайте, ну как огромный фанат Лу Рида не могу не спросить вас о вашем участии в переиздании его великой Perfect Day в 1997, где вы работали с Дэвидом Боуи, Томом Джонсом, Боно, самим Лу Ридом… Есть что-то, чему они вас научили или вообще этот опыт?
— Все почему-то всегда думают, что мы тогда находились в одной комнате в одно время. Но было, конечно, не так. Мы записывались по отдельности. Это потом уже продюсеры совместили всех нас в одно видео, и получилось, на мой взгляд, просто феноменально: когда я начинаю куплет, за мной подхватывает Том Джонс, и ты смотришь и думаешь: «Господи, за мной поет сэр Том Джонс!» Я невероятно горда своим участием в этой работе.
Что интересно — это была моя первая запись после рождения ребенка. Моему сыну всего шесть недель, а я уже пою. До этого, когда я уже знала, что буду петь в Perfect Day, я нянчилась дома с ребенком и постоянно пела эту песню, разучивала ее, думала, как спеть лучше. Делала это тысячи раз, могла спеть Perfect Day множеством разных способов — сам Лу Рид, наверное, ее столько раз не пел. И когда я пришла в студию, спела, все были поражены. «Невероятно! — сказал мне звукорежиссер. — Где ты так научилась?»
Вообще эта работа научила меня в какой-то степени материнству. Когда ты мать, ты — сверхчеловек. Ты должна уметь так много… И я смогла.
— Perfect Day ведь не последний ваш опыт участия в гуманитарных проектах. Чем из них вы занимаетесь сейчас?
— Да, для меня вообще важно слово «гуманность». Это то, что делает нас людьми. Я участвую в проектах, которые помогают матерям и детям, к примеру, проекты Variety. Я помогаю ЛГБТ-сообществам… Если проект интересный, я всегда могу ему помочь. В мире много важных вещей.
— Вы как-то рассказывали, что на протяжении всей карьеры каждый раз вы впадаете в ужасную панику перед выступлением и подолгу медитируете в гримерке, делая дыхательные упражнения.
О чем вы думаете в момент медитации?
— До выступления я ни с кем не встречаюсь. Я не люблю, чтобы меня беспокоили. Они меня, впрочем, и не беспокоят — все ребята в туре знают, какая я перед шоу. А я сижу и думаю о том, как сильно я не хочу выходить на сцену. Но. Как только я выхожу на нее — это новая я. Меня не удержать, я обожаю живые выступления!
А перед ними я говорю себе: ты должна выдать сегодня свое лучшее выступление, Хэзер. Аудитория на самом деле способна простить артисту все! За исключением недостатка самоотдачи.
— На Kaliningrad City Jazz вы — The Headliner, Главный Артист, закрывающий фестиваль. Потребует это какой-то особенной медитации?
— Я, конечно, буду чувствовать немного больше давления, чем обычно. Но даже если бы я открывала фестиваль, я бы все равно выкладывалась на полную. Я люблю сцену, у меня потрясающая группа, мы выдаем отличные сеты. Я просто должна быть уверена, что чувствую себя нормально, что все в порядке с моим голосом. Я буду спокойной и уверенной в себе. Это будет прекрасное выступление, вот увидите, может, даже лучшее в моей карьере.
Михаил Мирошников