иллюстрации: Маргарита Миронова, Анастасия Айрапетянц

Олег Пономарев проанализировал, как за парадным фасадом британской столицы работает экономика парадоксов этой страны

Авторская колонка

London is the capital of Great Britain^*. Как много в этой школьной фразе! Одно предложение — и все с Лондоном понятно. Столица Соединенного Королевства Великобритании и столица британских капиталов. Видимо, многозначность capital в английском совсем не случайна. Живут здесь люди разные, и всем комфо­ртно, но особенно хорошо здесь большому капиталу. Он, как известно, любит тишину и Лондон.

Многие районы созданы для богатых. Дома, магазины, услуги, культура, безопасность, прислуга. Большой город, который экспортирует труд и капитал, что хорошо заметно по вывескам магазинов и офисов на многих языках мира. Без притока новой крови крупнейший западноевропейский мегаполис жить, похоже, уже не хочет и не может. Нужно ремонтировать, строить, обслуживать и потреблять. Историческая память наоборот. Прадедушки хозяйничали в британских колониях, а теперь бывшие подданные живут в пригородах и поджимают правнуков. Вот из этой многовековой исторической памяти, видимо, и проистекает удивительная для нас толерантность и политкорректность к «понаехавшим».

А сегодня это еще и просто выгодно. Поменялись ценности. Чай и перец уступили акциям и деривативам. Великая колониальная держава стала антиколониальной страной, которая, впитывая финансовые ресурсы всего бывшего английского мира, продолжает богатеть. Высокий уровень жизни увеличивает притоки и создает условия для конкуренции за место в тумане Альбиона. Что приятно, так это то, что говорят все и везде на хорошем английском. Власть устроена так, что она всем симпатична уже в силу своей театральности. А коренные англичане богатеют в качестве рантье на фамильных old money^**.

Так и растет мегаполис с невероятным симбиозом викторианских шедевров и стеклянных огурцов, разделенных парками с образцовыми столетними английскими газонами. Где большие деньги, там все лучшее, поэтому так много лучшего. Но богатые своими расходами создают растущий спрос, и значит, деньги просачиваются вниз по всей социальной лестнице. Так и живут, оказывая услуги друг другу. Новая экономика знаний: нужно знать, где взять чужие деньги и кого за них нанять, чтобы работали за тебя. Одни приезжие всех наций и цветов строят новые бетонные пирамиды, другие мастерят финансовые. Местный истеблишмент по британской традиции оставляет за собой право руководить процессами из этих самых билдингов.

Это фасад, но все-таки: как внутри работает эта экономика парадоксов? По итогам 2014 года ВВП Великобритании на 77 % состоит из сферы услуг, 15 % производства, 7,4 % строительства и 0,6 % сельское хозяйство. Причем производство и строительство падают, а растут бизнес-услуги и наука. При дефиците бюджета в 8 % этот самый бюджет был выше нашего докризисного. Принимая во внимание, что по коэффициенту Джини расслоение общества (13,8 %) выше, чем в России (12,7%), Британия формально остается живым примером не­удач британской «экономики просачивающегося богатства», но при этом Лондон удерживает мировой рекорд стоимости одного квадратного метра в €72000.

Нам стоит позавидовать успехам британского бизнеса и правительства. Как же делать деньги из тумана? История мирового капитализма началась с английских мануфактур. Поиск ответов на вопросы о том, «что такое хорошо», в капитализме породил Адама Смита и классическую экономическую школу. Английская экономика прошла чуть ли не самый длинный путь исканий. Но и по сей день едва ли не главным доводом в пользу рыночной экономики остаются знаменитые слова Смита: «Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника желаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов».

Пройдя этап промышленного капитализма, пережив Первую мировую, Великую депрессию и Вторую мировую, Великобритания одной из первых встала на постиндустриальной путь развития и нашла свой способ контроля за неопределенностью и спонтанным характером конкурентного глобального рынка. Зачем бороться, если можно подстроиться под глобальные изменения и извлечь прибыль из своих естественных конкурентных преимуществ?

Сегодня английская специализация в международной системе разделения труда предполагает такую комбинацию труда и капитала, в котором все больше умственного труда. Да, пока еще в списке Global Fortun 500 остается 29 компаний из Британии. У Бритиш по-прежнему есть и свой петролеум (BP и Shell), и тобакко (BAT), и банки на любой вкус (HSBC, RBS, Lloyd’s), и много разных Tesco, и много чего еще, но гораздо важнее, что британцы научились извлекать профит не только из фунта стерлингов, статуса офшорной финансовой столицы и из своего колониального бэкграунда, но и из международного статуса английского языка. В ответ на американскую бурю созидательных инноваций в новой экономике знаний британцы ответили развитием своих финансовых азиатских филиалов (Гонконг, Сингапур), укреплением связей с США и уникальными проектами вроде английской футбольной премьер-лиги. При этом Лондон автоматически стал штаб-квартирой множества глобальных международных компаний в силу удобства общения между их менеджерами, как и случилось с формально голландскими Unilever и SPAR Int. А значит, это и есть знаменитая смитовская «рука рынка».

East or west — home is best!^*** Что из этого любопытного туманного хозяйства мы можем импортировать в экономической сфере? Не так много, но, вероятно, кое-какие параллели провести можно. Калининград прирастает внутрироссийской миграцией, и в этой связи нам неплохо бы подумать, при каких условиях более обеспеченный сегмент россиян и наших бывших сограждан начнет выбирать Калининград? Ответ очевиден: европейское миграционное импортозамещение. Европейскость в инфраструктуре, медицине, жилье, образовании, культуре, ресторанах, магазинах, нравах и обычаях. А еще в знании английского языка. Именно английского, а не немецкого или других изящных, но не обязательных языков. Везде и всюду хорошее знание английского является своего рода коммуникативным пропуском в современный мир. И это не «ту ти ту ту ту». Это Top English, который нужен и в серьезном бизнесе, и для качественного образования, и для жизни. У нас в Калининграде, увы, до сих пор нет ни одной английской спецшколы. В лучших же школах наши перегруженные бог знает чем дети английский толком не знают. Однако есть у нас и плюсы. Это традиционная мобильность калининградцев, благодаря которой языковая практика для нас всего в паре изиджетовских часов лета из Гданьска.